Можно без преувеличения сказать, что подлинным основателем немецкого экзистенциализма был
Мартин ХАЙДЕГГЕР.
Именно появление в 1927 г. книги Хайдеггера "БЫТИЕ И ВРЕМЯ", которая вскоре приобрела широкую известность не только в Германии, но и других европейских странах, ознаменовало возникновение нового направления, выявление его специфической программы.
Экзистенциализм заимствует у феноменологии Гуссерля его метод - ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКИЙ. В переводе с греческого феномен, говорит Хайдеггер, означает "то, что себя обнаруживает", "самообнаруживающееся", "открытое", "себя-в-самом-себе-обнаруживающее".
Понятие ФЕНОМЕНА Хайдеггер противопоставляет понятию ЯВЛЕНИЯ, утверждая, что понятие феномена по своему значению изначальнее, чем понятие явления. Явление, говорит Хайдеггер, как "явление чего-то" означает не обнаружение самого себя, а извещение о чем-то таком, что само себя не обнаруживает и непосредственно обнаружить не может. Явление указывает на нечто, лежащее за ним - сущность, а феномен - на самого себя. Феномен сам по себе есть цель познания, его познания - непосредственное; в отличие от опосредованного, дискурсивного познания оно есть скорее интуитивное.
Такой философский метод значительно ближе к художественному способу рассмотрения мира, чем к научному. Хайдеггер постоянно подчеркивает, что научное мышление, идущее от явления к скрытой за ним сущности, существенно отличается от философского, который рассматривает истину как "открытость", "нескрытость" бытия, т.е. феноменологически.
В "Бытии и времени" Хайдеггер определяет свой метод как герменевтическую феноменологию, тем самым отличает ее от гуссерлевской и приближает к методу
ДИЛЬТЕЯ. Определение феноменологии как герменевтики было
своего рода попыткой создания "вслушивающегося созерцания", т.е.
созерцания того, что слышится в слове, в языке. Если традиционная
рационалистическая философия усматривала критерий истинности мышления в
ОЧЕВИДНОСТИ мыслимого, то Хайдеггер настаивает на том,
что истинное мышление не руководствуется принципом очевидности.
Если для традиционной рационалистической философии характерно понимание мышления как видения (у Гуссерля сохраняется этот важнейший момент рационализма), то у Хайдеггера мышление определяется как "ВСЛУШИВАНИЕ", "ПРИСЛУШИВАНИЕ". Не случайно предметом исследования позднего Хайдеггера становится главным образом поэзия.
Основная мысль герменевтической феноменологии Хайдеггера - это мысль о человеческом существовании как исходном моменте осмысления всего сущего. Эта мысль развертывается в учении о "бытии человека".
Понятия, посредством которых описывается структура бытия человека, Хайдеггер именует "экзистенциалами", отличая их тем самым от "категорий", с помощью которых описывала бытие традиционная философия, начиная с Аристотеля. "Экзистенциалами" же они называются потому, что "сущность" человеческого бытия Хайдеггер видит в "экзистенции".
Структуру человеческого бытия в ее целостности Хайдеггер обозначает как "ЗАБОТУ". Она представляет собой единство трех моментов: "бытия-в-мире", "забегания вперед" и "бытия-при-внутримировом-сущем".
То есть "забота", по Хайдеггеру, есть целостная структура, которая означает: "быть-всегда-уже-впереди-себя-в-мире-в-качестве-бытия-при-внутримировом-сущем".
При ближайшем рассмотрении обнаруживается, что каждый из перечисленных моментов заботы есть также определенный модус времени: "бытие-в-мире" есть модус прошлого, "забегание вперед" - модус будущего, "бытие-при" - настоящего. Эти три модуса, взаимно проникая друг в друга и составляют единый феномен "заботы".
В зависимости от того, какой модус времени оказывается выдвинутым на первый план, Хайдеггер различает два способа существования человека - ПОДЛИННЫЙ и НЕПОДЛИННЫЙ.
Для неподлинного существования, по Хайдеггеру, характерны следующие черты: перевес моментов настоящего; "мир вещей" заслоняет от человека его конечность; бытие целиком поглощено своей средой, предметной или социальной; бытие склонно рассматривать себя как вещь; возникает так называемый объективный взгляд на личность; возникает феномен усредненности: "средний", простой человек ставится на место действительного человека и принимается за такового; индивиды полностью "взаимозаменяемы".
А подлинное существование, по Хайдеггеру, характеризуется следующими чертами: перевес моментов будущего; направленность к смерти; осознание человеком своей историчности, конечности и свободы; бытие достижимо только "перед лицом смерти".
По Хайдеггеру, человек вырывается за пределы неподлинного существования, ощутив "экзистенциальный СТРАХ". Этот страх не есть боязнь чего-то конкретного. "То, чего страшится страх, есть само бытие-в-мире" - подчеркивает Хайдеггер; страх - это "основная настроенность" человеческого бытия. Страх как в основе своей страх смерти раскрывает перед человеком новую перспективу - смерть. "Бытие к смерти есть по существу страх", - пишет Хайдеггер.
Неподлинное существование, по Хайдеггеру, влечет за собой также неподлинный способ философствования. Для обозначения этого способа Хайдеггер использует понятие метафизики. Это понятие занимает большое место во втором периоде философского развития Хайдеггера, когда он, критикуя метафизическое миросозерцание, тем самым показывает, чем не является бытие.
Метафизика для Хайдеггера - это не только философская концепция или способ мышления. Метафизика трактуется им как источник всей современной европейской культуры и современного уклада жизни. Именно метафизика, по Хайдеггеру, есть основа современной науки и техники, ставящих своей целью подчинение мира человеку; она же - основа современного искусства, сделавшего своим предметом не бытие, а сущее, современной иррелигиозности (обезбожения мира, утраты им всего "святого и священного"), и наконец - основа самого стиля жизни человека, урбанизированного и "омассовленного", рассматривающего все существующее как средство для реализации чисто практических целей и "забывшего бытие".
Метафизика - это, по Хайдеггеру, такое восприятие окружающего мира, при котором любая действительность выступает в форме "ПРЕДМЕТА", воспринимается как нечто предметное.
Тот факт, что вся действительность выступает для человека в форме предметности, является, по Хайдеггеру, результатом определенного отношения человека к окружающей природе, другим людям и самому себе, а именно, субъект-объектного отношения.
Но отношение субъект-объект, по Хайдеггеру, не есть единственно возможное отношение. Оно возникает в определенную историческую эпоху - метафизическую эпоху.
Вопрос о преодолении метафизики для Хайдеггера - это вопрос о возможности вернуться к изначальным, но не реализованным возможностям европейской культуры, вернуться к ее колыбели - досократовской и допарменидовской ГРЕЦИИ, когда бытие еще не было предано забвению. Такое возвращение, по Хайдеггеру, возможно потому, что хотя современность и "забыла бытие", но оно все еще живет в лоне этой культуры.
"Обиталищем бытия", по Хайдеггеру, является ЯЗЫК. Современное отношение к языку как к "орудию" превращает его в простой "предмет". Язык технизируется, становится средством передачи информации и тем самым окончательно умирает как "речь", "речение", "сказание". Смерть языка - это самая большая опасность, которую несет с собой метафизика, т.к. теряется последняя ниточка, которая связывала современного человека с бытием.
Язык, по Хайдеггеру, продолжает жить прежде всего в произведениях великих ПОЭТОВ, которые прислушиваются к "голосу бытия". Поэтому услышать то, что говорит язык через этих своих "вестников бытия" - значит, по Хайдеггеру, "встать в просвет истины бытия".
Целый ряд своих статей и докладов последних лет Хайдеггер посвящает анализу произведений своих любимых поэтов.
Хайдеггер не считает возможным вести этот анализ на языке дискурсивного, выраженного в понятиях, философского мышления.
Хайдеггер считает, что дискурсивное мышление - это язык метафизики. А на этом языке невозможно сказать, что такое бытие, поскольку сама суть метафизики, по Хайдеггеру, состоит в неспособности мыслить бытие. Поэтому Хайдеггер стремится разрушить понятийный способ мышления, возродить дологический, нерасчлененный язык.
Не научное мышление, не логика понятий, а поэтические символы, по Хайдеггеру, могут открыть доступ к бытию.
Философия К.Ясперса
Для философии
К.ЯСПЕРСА характерна резкая критика
определенного вида мировоззрения, о котором он пишет так: "Это
мировоззрение, которое отождествляет бытие с тем, что доступно
естественнонаучному познанию. С его точки зрения, действительно только то,
что можно воспринять в пространстве и времени... Все, что существует,
существует в качестве объекта. Объектное бытие и бытие тождественны. Сам
субъект есть объект среди объектов..." Такое мировоззрение Ясперс называет ПОЗИТИВИЗМОМ.
Основной сферой приложения позитивистского типа мировоззрения, по Ясперсу, является НАУКА.
Но по Ясперсу, мир вообще нельзя мыслить как предмет, как объект познания или место приложения практического действия. Человека же нельзя рассматривать объективно, как это делала предшествующая философия. Но как можно понять человека?
Человека, по Ясперсу, надо понять как ЭКЗИСТЕНЦИЮ. Это центральное понятие экзистенциализма.
Экзистенция - это в отличие от эмпирического бытия человека, "сознания вообще" и "духа" есть такой "уровень" человеческого бытия, который уже не может стать предметом рассмотрения науки. "Экзистенция,- пишет Ясперс, - есть то, что никогда не становится объектом, есть источник моего мышления действия, о котором я говорю в таком ходе мысли, где ничего не познается".
С точки зрения Ясперса, экзистенция неразрывно связана с "ТРАНСЦЕНДЕНЦИЕЙ", с богом. "Экзистенция, - пишет Ясперс, - нуждается в другом, а именно в трансценденции, благодаря которой она, не создающая сомою себя, впервые выступает как независимый источник в мире; без трансценденции экзистенция становится бесплодным и лишенным любви демоническим упрямством".
Важным понятием философии Ясперса является свобода.
Ясперс пишет о свободе так:
"Нет свободы вне бытия самости. В предметном мире нет ни места, ни отверстия, где бы она могла поместиться".
"Или человек как предмет исследования - или человек как свобода".
"Свобода не может быть познана, она никоим образом не может мыслиться объективно".
По Ясперсу, экзистенция - это и есть свобода. В результате своих размышлений Ясперс формулирует вывод: познание - дело науки, свобода - дело философии.
Человеческое бытие у Ясперса, так же как и у Хайдеггера, есть всегда "бытие с другими". Ясперс пишет об этом так: "Мы представляем себе этот изначальный феномен нашего человеческого бытия следующим образом: мы суть то, что мы суть, только благодаря общности взаимного сознательного понимания. Не может существовать человек, который был бы человеком сам по себе, просто как отдельный индивид".
КОММУНИКАЦИЮ рассматривает Ясперс как один из основных моментов экзистенции. "Сравнение человека с животным, - пишет он, - указывает на коммуникацию как на универсальное условие человеческого бытия. Она настолько есть его всеохватывающая сущность, что все то, что есть человек и что есть для человека... обретается в коммуникации..."
Поскольку не существует экзистенции вне коммуникации, постольку - согласно выше рассмотренной тождественности экзистенции и свободы - вне коммуникаций не может быть и свободы. Вступление в коммуникацию - разумеется, экзистенциальную - является условием свободы личности.
Ясперс пишет: "Моя собственная свобода может существовать только тогда, когда свободен также и другой. Изолированное или изолирующееся самобытие остается простой возможностью или исчезает в ничто".
С точки зрения Ясперса, коммуникация - это не то общение, в котором человек играет определенные социальные роли. В экзистенциальной коммуникации обнаруживается, что такое сам "актер", кто играет разные роли.
Экзистенция, по Ясперсу, не может быть опредмечена, но она может "сообщаться с другой экзистенцией", и КОММУНИКАЦИЯ, возможность СООБЩЕНИЯ с другим индивидом, возможность быть понятым, услышанным и является критерием, по которому свободу и экзистенцию можно отличить от произвола и своеволия.
Проблему истины Ясперс рассматривает сквозь призму коммуникации.
Ясперс заявляет, что истина - это СООБЩАЕМОСТЬ, а истинно то, что можно сообщить другому, - точнее то, сообщение чего другому объединяет меня с ним, что служит средством единения.
Наука не может дать нам всю истину, говорит Ясперс, ибо она не может выйти за пределы предметного бытия и соприкоснуться с трансцендентностью.
Общезначимость, по Ясперсу, не есть характеристика подлинной истины: истина носит личный характер и потому для каждого человека своя.
Вслед за философией прагматизма Ясперс вводит принцип МНОЖЕСТВЕННОСТИ истин.
Но обоснование принципа множественности истин у Ясперса не имеет ничего общего с прагматистским. Напротив, Ясперс критикует прагматизм, показывая, что прагматистское требование множественности истин исходит из плюрализма эмпирического бытия индивидов, в то время как его, Ясперса, понимание множественности истин носит совсем иной характер и имеет иное теоретическое обоснование.
Однако если общезначимость не есть признак истины, то как же тогда отличить истину от иллюзии, от субъективного произвольного фантазирования?
Средством, позволяющим отличить истину от иллюзий, является опять-таки КОММУНИКАЦИЯ: если я могу сообщить свою истину другому (а не всему), если она в принципе сообщаема, то это и является критерием ее истинности.
В науке истина должна быть сначала открыта, а потом сообщена всем людям. По Ясперсу, дело обстоит совсем не так, как в науке. Подлинна, по Ясперсу, "та истина, которая является действительной только как коммуникация и благодаря ей и тем самым в ней возникает, - не та истина, что имеется налицо, а уже потом сообщается, и не та, что представляет собой методически достижимую цель, в которой она может иметь значимость и без коммуникации".
Таким образом, по Ясперсу, истина впервые обретается в коммуникации. Коммуникация - не средство распространения истины, сообщения ее, а средство ее обретения. Сама сообщаемость есть конститутивный момент истины.
НАУКА, по Ясперсу, предполагает разделение субъекта и объекта, и поэтому именно в ней истина понимается как соответствие объективному положению вещей. Подлинная истина, по Ясперсу, может быть определена только через коммуникацию как сообщаемость.
Коммуникативный характер истины Ясперс непосредственно связывает с ее историчностью, которая как и коммуникация, является важным моментом экзистенции.
Историчность существования выражается в том, что индивид всегда оказывается в ситуации.
С точки зрения выявления экзистенции особенно важны, по Ясперсу, так называемые ПОГРАНИЧНЫЕ ситуации: смерть, страдания, борьба, вина... Наиболее яркий случай пограничной ситуации - смерть, перед лицом которой конечность собственно экзистенции предстает перед человеком со всей непосредственностью.
В историчности экзистенции выражается, по Ясперсу, нечто неповторимо однократное. Он пишет так: "Если мы будем рассматривать историю с точки зрения всеобщих законов,.. то мы никогда не соприкоснемся с самой историей. Ибо история есть нечто индивидуальное, однократное... То, что повторяется, что может быть в качестве индивидуума заменено другим - это не история..."
Ясперсово понимание исторической реальности как однократной и неповторимой близко к учению баденской школы неокантианства. Однако в отличие от него у Ясперса речь идет не просто о двух разных методах подхода к одной действительности, а о двух принципиально несовместимых, радикально различных реальностях - природе и истории.
Если у неокантианцев история не есть объект исследования наук, устанавливающих общие законы, но она может быть познана с помощью "индивидуализирующего" метода, то, по Ясперсу, история вообще стоит за пределами сферы предметного бытия и принципиально не является объектом познания.
Если Дильтей считал исторически-человеческую реальность непостижимой с помощью "объяснения", но доступной интуитивному методу "понимания", то Ясперс недвусмысленно утверждает, что историчность не может быть постигнута ни с помощью дискурсивных, ни даже с помощью интуитивных методов, так же, как и экзистенция, способом бытия которой историчность является.
Ясперс считает исследования истории различными науками правомерными. Но до тех пор, пока они не берутся окончательно решить вопрос о природе исторической реальности, а тем самым и ответить на вопрос, что такое человек. Здесь, по Ясперсу, пролегает граница всякого познания, и ни биология, ни физиология, ни социология, ни историческая наука никогда не смогут дать ответа на вопрос о сущности человека. Здесь кончаются "проблемы" и начинаются "тайны".
По Ясперсу, "философия существования" не может быть систематичной: она скорее "философствование", чем "философия".
Но хотим обратить ваше внимание на то, что "философствование" Ясперса (как и других экзистенциалистов) все-таки представляет собой вполне определенную систему.
Подумайте над этим противоречием! Оно представляется важным для понимания того, каков предмет философии. А предмет философии - это большая философская проблема...